Характерной особенностью древнекитайского языка является то, что знаменательные слова в нем обнаруживают свою принадлежность к классу имен или предикативов лишь в определенном грамматическом контексте. В отличие от обычных знаменательных слов имена собственные не могут выполнять в предложении предикативных функций.
Между именем собственным и знаменательным словом в именной функции существуют и другие формальные различия, которые определяются тем, что знаменательное слово в именной функции соотносится с целым классом предметов, тогда как собственное имя обозначает конкретный, индивидуальный предмет.
Поэтому имя собственное, во-первых, не принимает определений, выраженных числительным или указательным местоимением; во-вторых, не употребляется во множественном числе.
Однако в тех случаях, когда конкретная индивидуальность предмета (лица), обозначаемого собственным именем, превращается в указание на качество или свойство, имя собственное может употребляться как нарицательное, т. е. как обычное знаменательное слово, что существенно меняет его грамматическую характеристику.
В этом случае оно, во-первых, может быть сказуемым:
爾欲吳王我乎 ěr yù wú wáng wǒ hū «Ты хочешь угото-вить мне участь правителя У?»
Здесь словосочетание «правитель У» употреблено в предикативной функции со значением «поступить так же, как поступили с правителем У». Подразумевается, что собеседнику хорошо известна судьба правителя царства У; то, что случилось с ним, теперь составляет некое свойство или ситуацию.
Кстати, аналогичное превращение собственных имен в нарицательные и употребление их в предикативной функции характерно отнюдь не только для древнекитайского языка. Сравни английское to coventry «разрушать до основания», образованное от собственного имени Coventry (название города в Англии, разрушенного германской авиацией).
В данном тексте в предикативной функции употреблены названия древнекитайских царств Ци и Чу:
雖日撻而求其齊也,不可得矣,雖日撻而求其楚也,亦不可得也 suī rì tà ér qiú qí qí yě, bù kě dé yǐ, suī rì tà ér qiú qí chǔ yě, yì bù kě dé yě «Даже если ежедневно наказывать его и требовать, чтобы он был похож на уроженца царства Ци, ничего не получится; даже если ежедневно наказывать его и требовать, чтобы он был похож на уроженца царства Чу, тоже ничего не получится».
Во-вторых, будучи употреблено в нарицательном значении, имя собственное может быть определением к сказуемому:
欲其子之齊語 yù qí zǐ zhī qí yǔ «[Он] хотел, чтобы его сын говорил по-циски».
В-третьих, имя собственное, употребленное в нарицательном значении, может выступать во множественном числе:
在於王所者長幼卑尊皆薛居州也 zài yú wáng suǒ zhě zhǎng yòu bēi zūn jiē xuē jū zhōu yě «Те, кто находится в резиденции правителя, — старшие и младшие, занимающие низкое положение и почтенные — все они Сюэ Цзюйчжоу».
В-четвертых, признаком того, что имя собственное употреблено как нарицательное, может быть и его способность принимать определение, выраженное числительным:
雖有百盎,可得而間哉 suī yǒu bǎi àng, kě dé ér jiān zāi «Пусть будет здесь сто [таких людей, как Юань] Ан, разве смогут они посеять разлад?»
一薛居州獨如宋王何 yī xuē jū zhōu dú rú sòng wáng hé «Как один [такой человек, как] Сюэ Цзюйчжоу, сможет повлиять на правителя царства Сун?»
В архаическом языке мы обращали внимание на то, что слова, служащие для выражения периода времени, в течение которого совершаются то или иное действие, ставились перед соответствующим сказуемым:
旬雨 xún yǔ «В течение декады будет идти дождь».
То же самое свойственно доклассическому языку:
萬年用 wàn nián yòng «использовать на протяжении 10 000 лет».
В раннем классическом порядок слов при обозначении продолжительности действия изменяется. Теперь обстоятельство длительности ставится в постпозиции к предикативу:
子之兄弟事之數十年 zǐ zhī xiōng dì shì zhī shù shí nián «Ваши братья служили ему в течение нескольких десятков лет».
Однако следует заметить, что в раннем классическом языке новый способ обозначения длительности действия еще не окончательно вытеснил старый; в «Луньюй» и «Мэнцзы» встречается и тот, и другой:
獨居三年 dú jū sān nián «прожить в одиночестве три года»;
三年學 sān nián xué «проучиться три года».
Тем не менее уже в раннем классическом языке обнаруживается тенденция, становящаяся правилом на более поздних этапах развития китайского языка: в отрицательном предложении обстоятельство длительности предшествует сказуемому, а в утвердительном — следует за сказуемым:
吾嘗終日不食 wú cháng zhōng rì bù shí «Однажды я весь день не прикасался к еде».
群居終日 qún jū zhōng rì «[когда люди] находятся вместе в течение целого дня».
Отметим, что если именной оборот, обозначающий продолжительность действия, стоит после сказуемого, то он занимает позицию после дополнений:
置之莊嶽之間數年 zhì zhī zhuāng yuè zhī jiān shù nián «поместить его между Чжуан и Юэ на несколько лет».
В классическом языке служебное слово, записываемое иероглифом 諸 zhū, может заменять не только словосочетание 之於 zhī yú, но и 之乎 zhī hū. В последнем случае такое словосочетание включает указательное местоимение 之 zhī в роли прямого дополнения и конечную вопросительную частицу 乎 hū, выражающую общий вопрос. Поэтому предложение, заканчивающееся на 諸 zhū, является вопросительным и подразумевает наличие прямого дополнения:
曰不識有諸,曰有之 yuē bù shí yǒu zhū, yuē yǒu zhī «Вопрос: “Не знаю, было ли это?” Ответ: “Было”».
В доклассическом языке косвенное дополнение, выраженное вопросительным местоимением и оформленное предлогом 以 yǐ или 與 yǔ, не только выносилось перед сказуемым, но и предшествовало самому предлогу (26.3):
何以穿我屋 hé yǐ chuān wǒ wū «Чем он дырявит мою крышу?»
Это правило остается в силе и в раннем классическом языке:
王誰與為善 wáng shuí yǔ wéi shàn «С кем у правителя добрые отношения?»
В ряде случаев это словосочетание может расчленяться таким образом, что его компоненты меняются местами, а между ними вставляется имя. Конструкция такого рода может переводиться на русский язык как «что получится с...», «что будет с...»:
如宋王何 rú sòng wáng hé «Что же будет с правителем царства Сун?»
Имя в составе этой конструкции может быть заменено указательным местоимением 之 zhī, и тогда она получает вид 如之何 rú zhī hé «что из этого выйдет» и т. д. Часто такая конструкция употребляется в качестве главного предложения с придаточным условным:
四境之内不治,則如之何 sì jìng zhī nèi bù zhì, zé rú zhī hé «Если в пределах государства нет порядка, то что можно предпринять?»
В архаическом языке пространственные показатели присоединялись к соответствующим именам непосредственно, без каких-либо служебных слов. В классическом языке пространственный показатель, выступающий в качестве послелога к имени, в большинстве случаев сочетается со служебным словом 之 zhī:
四境之内 sì jìng zhī nèi «в пределах государства» (букв. «внутри четырех границ»);
莊嶽之間 zhuāng yuè zhī jiān «между Чжуан и Юэ».
Служебное слово 皆 jiē относится к числу определительных местоимений. Оно указывает, что все предметы или явления, выраженные подлежащим, в равной мере характеризуются свойствами или действиями, выраженными сказуемым. Таким образом, 皆 jiē классического периода синонимично служебным словам 咸 xián и 率 shuài, употреблявшимся в доклассическом языке. Подобно им 皆 jiē всегда стоит после подлежащего:
宋人皆能守 sòng rén jiē néng shǒu «Все жители царства Сун могли защищаться».
宋人皆不能守 sòng rén jiē bù néng shǒu «Никто из жителей царства Сун не мог защищаться» (букв. «все не могли защищаться»).
戴不勝 dài bù shèng «Дай Бушэн» (имя собств.)
莊嶽 zhuāng yuè «Чжуан и Юэ» (районы в столице царства Ци)
薛居州 xuē jū zhōu «Сюэ Цзюйчжоу» (имя собств.)
Политическое и экономическое обособление владений чжухоу в эпоху Чжаньго способствовало тому, что диалекты древнекитайского языка, несомненно существовавшие и в предшествующее время, все более расходились между собой. Особенно заметны были различия между диалектами северных и южных царств.
Мэн-цзы, между прочим, предлагал наиболее правильный и эффективный метод изучения чужого диалекта (языка): не только пригласить учителя — носителя данного диалекта, но и поехать туда, где говорят на нем, потому что пребывание в изучаемой языковой среде в наибольшей степени гарантирует желаемый эффект.